Отправлено: 08.09.08 00:40. Заголовок: Данте Амадори. Фрагменты, воспоминания, дневники.

28 января 1842. Вечер. Teatro Italia. Улицы. Окраины.

Нынче вечером в театре давали «Фей» Вагнера. Новое звучание, несколько новых исполнителей в труппе – и вот уже произведение, четыре года назад пролетевшее по всей Европе, обретает немного иной оттенок и создаёт несколько иные ощущения. В своей ложе, отделённой от коридора тяжёлыми гардинами, Данте с удобством располагался в мягком кресле, периодически поглядывая на сцену, но по большей части сидя с опущенными веками: опера в первую очередь не действо, но музыка. И маркиз всецело был поглощён ею, пробуя на вкус каждый новый звук, каждую ноту, как будто величайший гурман – новое вино: так ли оно душисто, оставляет ли послевкусие, тает ли на языке, согревает ли душу? И как истинный ценитель прекрасного Амадори предпочитал не отвлекаться ни на что иное, кроме музыки.

Она была везде. Музыка лилась со сцены, порождаемая десятками инструментов и несколькими чудесными голосами. Музыка исходила от приподнятой сейчас люстры, изрисованной восковыми потёками. Музыка скользила по тяжёлой ткани занавеса и гардин, отделявших каждую ложу от общего коридора. Музыка пряталась в декольте синьор и синьорин, под отворотами рукавов парадных фраков почтенных синьоров. Музыка отражалась от натёртых перил лож, подлокотников кресел и отполированных туфель ценителей оперного жанра. Музыка пряталась внутри каждого из тех, кто сейчас сидел в зрительном зале, и мелодии их душ, сплетаясь воедино с той музыкой, что куда громче звучала со сцены, создавали невероятное произведение, имя которому – жизнь.

В антракте Данте не стал покидать ложу. Неторопливо попивая вино из изящного бокала – ничем больше разбавлять вечера наедине с музыкой он никогда не любил, - маркиз, всё так же не открывая глаз, прислушивался к голосам, доносящимся из коридора – многие, в отличие от него, выходили из своих лож размять ноги, поговорить с многочисленными знакомыми и обсудить всё, начиная от оперы и заканчивая последними светскими сплетнями. Маркиз лишь немного отодвинул гардину, предназначенную для создания определённого акустического эффекта, и приоткрыл дверь в коридор. И вот уже некая синьора в летах воркует с молодым любовником: старая сойка на голом суку щебечет, переступает с лапки на лапку, дерево скрепит на зимнем ветру и, кажется, вот-вот грозит развалиться на части. Вот впервые пришедшая в оперу юная особа восторженно ахает, держа под руку улыбающегося папеньку: звонкий ручей срывается с высокой горы, бежит-спешит среди камней, рассыпая мириады прозрачных искристых брызг; вода в нём обжигающе холодная, но прозрачней её не сыскать во всём свете. Вот владелец торговой лавки в компании тучной супруги пробирается к своей ложе: будто неумелый музыкант, сидя в пустой концертной яме, пытается настроить хриплую тубу. И тут же – из-под земли, пробивая её живительной силой, тянется тонкий зелёный росток – это мимо прошмыгнула молоденькая служанка, должно быть, неся одному из посетителей театра вазу с фруктами.

Данте еле заметно улыбался, прислушиваясь к этим живым звукам, среди которых было вдоволь и приятных, мелодичных, и редчайших в своей красоте, и откровенно безвкусных, и даже весьма неприятных, но всё это обилие и создавало жизнь в том виде, в каком только она могла быть поистине настоящей. Можно было принимать что-то или не принимать, восхищаться или осуждать, но нельзя было не наслаждаться тем, как всё устроено – закономерно, логично, красиво, взаимодополняюще. Если и существовал когда-то бог, то он был невероятно талантливым ваятелем жизни, - эта мысль сопровождала маркиза всегда, когда он начинал прислушиваться не только ушами, но и чем-то внутри себя, что с самого рождения трепетало в душе и не намеревалось чахнуть даже когда оказалось, что выхода ему не дадут.

Сперва опустилась тишина. Мгновенно, словно театральную ложу накрыли стеклянным колпаком. Нет, всё так же звучали голоса, всё так же наигрывали лёгкую мелодию для антракта музыканты, но остальные звуки, те самые, слышимые не ушами, пропали в один миг. В следующую секунду Данте едва подавил желание зажать руками уши – словно что-то давило изнутри, не то пытаясь вырваться наружу, не то просто желая оглушить. Человека за своей спиной, стоявшего в коридоре как раз напротив входа в ложу, маркиз не увидел, но почувствовал: его взгляд впился острой иглой в затылок и начал медленно ввинчивать стальное остриё в кожу, движение за движением вонзаясь всё глубже. Амадори, не сдержавшись, болезненно поморщился и резко обернулся. Но прежде чем увидеть лицо незнакомца, прежде чем понять, что тот не незнакомец вовсе, прежде чем на мгновение забыть как дышать, Данте оглох от нахлынувшей на него какофонии звуков, мерзее которых, грязнее, паршивее и невыносимее никогда не слыхал.

Нет. Слышал. Тогда, много лет назад, всё было почти точно так же – неожиданно, без малейшего предупреждения и невероятно грязно. Сейчас, углубляясь в собственные воспоминания, Данте едва не плутал в их хитросплетении: половина была покрыта мраком, половина осознанно отставлена куда подальше. Он бы предпочёл не вспоминать, но сейчас, под волнами ужаснейшей какофонии чужеродных мёртвых звуков, которые едва ли не разрывали его на части, маркиз невольно обращался к тому, что, казалось бы, осталось в прошлом и давно забыто. Осколки и ошмётки, отдельные фрагменты: он не видел картинки в целом, только какие-то частицы. Не то Франция, не то Австрия, не то вовсе Англия, куда он мальчишкой ездил с отцом. Не то семнадцать лет назад, не то немногим больше. Он, юный и глядящий на мир восторженным взором, постоянно перебирающий пальцами в воздухе, словно играет на фортепиано, с глазами цвета осеннего вечернего неба, в которых нет ни толики стали или холода, только тёплый серый цвет. Отец, позволивший ему под присмотром более старшего сына какого-то друга или делового партнёра отправиться в город.

Туман, клубившийся далее, не позволял маркизу вспомнить, что было потом, куда его занесло и что упорно не давало вспомнить детали. Но именно тогда это случилось. Тишина, сменившаяся удушающей какофонией. Тогда он видел этого человека первый раз. Тогда он впервые слышал его. Ужасающая смесь грязи, мерзи и всего самого дрянного, что только мог вообразить мальчишеский ум. И незнакомый господин, от которого так и звучало гнилью и почему-то кровью. Или это просто детское воспоминание так исказило истину, почти ничего не оставив от реальности, лишь жалкие ошмётки? Однако он помнил то ощущение, когда незнакомый господин, едва скользнув по мальчику взглядом, хищно облизнув тонкие губы, прошёл мимо, оставляя за собой зловонный шлейф хаотичной мелодии, разрывающей сознание Данте в клочья. Теперь он не помнил, что было до и после той встречи, что отбросило такую тень на незнакомца. Зато в памяти отлично отпечаталось то, что почти месяц после того дня он не мог прикоснуться к чёрно-белым клавишам фортепиано. Боялся, что из-под пальцев родится та самая ужасная какофония.

Так и сейчас, спустя много лет после того почти забытого случая в незнакомом европейском городе, маркиз с трудом вернул себе возможность дышать, ослеплённый и оглушённый адовой какофонией, затмившей все остальные многочисленные звуки оперного театра. А когда нашёл в себе силы обернуться, встретил пристальный взгляд глаз человека, которого предпочёл бы не знать. Мистер Бейли. Чёртов английский торгаш! Данте однажды, по прошествии почти десяти лет после того случая, вновь мельком встретил этого человека, оказавшегося связанным с торговлей, тогда и узнал его имя, которое надеялся никогда не слышать. И вот проклятый англичанин стоял в коридоре театра и откровенно пялился на него, Данте, хотя у него не было для того ни малейших причин: спустя семнадцать или даже больше лет после того короткого столкновения невесть где, маркиз превратился из юнца в мужчину и вряд ли мог быть узнанным человеком, который едва ли бросил на него мельком взгляд. Да и зачем, если в памяти не осталось ничего компрометирующего англичанина, ничего, кроме мерзкого ощущения, порождённого звуками. И всё же Бейли пронзал его взглядом, оглушая дрянной своей какофонией.

Данте мотнул головой и, подавляя дурноту, поднялся на ноги и направился к выходу в коридор, однако когда он вышел, проклятого англичанина поблизости не оказалось. Маркиз осмотрелся по сторонам, прошёл немного в обоих направлениях, но так и не смог отыскать глазами фигуру Бейли. Да и звуки постепенно начали возвращаться, словно ничего не случилось. Объявили о скором начале второго акта оперы, но Амадори даже при всём желании не мог бы сейчас слушать музыку. Это казалось ему богохульством: смешивать ту дрянь, воспоминания о которой всё ещё звучали, с восхитительной мелодией второго акта.

Маркиз покинул театр задолго до кончания оперы и, отказавшись от услуг гондольеров, побрёл по уже тёмным улочкам и мостам вечерней Венеции, стараясь изгнать из своего разума отзвуки того мерзкого и грязного, что оставил после себя Бейли. Данте не думал о том, куда его несли ноги, пытаясь, хоть и безуспешно, прогнать туман из собственных воспоминаний, и очнулся уже далеко от центральных районов города, оказавшись где-то на окраине. Когда в одном из зданий маркиз определил тратторию, он, не раздумывая, вошёл внутрь, нисколько не волнуясь о том, что уважающий себя дворянин вряд ли посетит столь низкосортное место. Но ему и не нужны были изысканные вина и экзотические кушанья. Обжигающая желудок и душу граппа за несколько чентезимо пришлась как нельзя кстати, и покинул тратторию Данте уже чуть более пришедшим в себя.

Он не был пьян – не так много выпил да и свежий воздух изрядно прояснял сознание, - но чувствовал себе чуть легче, чем несколькими часами ранее в театре. Реальность начинала возвращаться на круги своя, как и звуки и мелодии. Тогда, в детстве, на то, чтобы отойти от шока, Данте потребовался целый месяц, проведённый вдали от любимого инструмента. Сейчас на это ушло несколько часов. Улучшение налицо, вот только лучше бы ему удалось вспомнить, что именно тогда случилось, и разобраться, почему детский разум сознательно вычеркнул всё из памяти.

Маркиз свернул в одну из узких улочек, избегая моста, возле которого шумная компания гондольеров разговаривала о чём-то своём. Следовало уже возвращаться, а из этого отдалённого района до палаццо Амадори было довольно далеко, посему Данте решил больше не испытывать прочность своих туфель и крепость мостовой. Однако прежде, чем мужчина вновь успел свернуть, направляясь в сторону центра города, его внимание привлёк ещё один посторонний звук, не слишком уместный для тихого венецианского вечера. Данте не мог бы с уверенностью сказать, почему не прошёл мимо, но остановился, приглядываясь к смутной тени в конце улочки, откуда слышался надсадный хриплый кашель и виделся невысокий силуэт.

Несколько шагов приблизили маркиза к человеку, чей кашель нарушал тишину уже готовящегося к ночи города, а тёмный силуэт вырисовался в фигуру юноши-подростка, держащегося за стену и прижимающего к груди руку в попытке сдержать сильный кашель. Юноша, почти мальчик, выглядел болезненным и уставшим, совершенно вымотанным и едва держащимся на ногах, словно долгое время провёл на улице, не зная хорошего отдыха. При этом одет он был весьма недурно, хотя наряд его успел немного истрепаться. Маркиз помедлил всего мгновение, но юношу скрутил новый приступ, и Данте, чертыхнувшись про себя, быстро направился к нему. Оказавшись рядом с мальчиком, Данте понял, что его оценка была не совсем верна: паренёк выглядел ещё хуже, чем казалось издали. Амадори протянул ладонь и едва ощутимо, чтобы не спугнуть случаем, коснулся плеча мальчика, привлекая к себе внимание.

- Какого дьявола ты делаешь в этой подворотне? Тебе есть куда идти? – существовала, конечно, вероятность того, что юноша просто заблудился, однако она была мизерной, и маркиз тут же её отбросил. Серо-стальные глаза Данте смотрели на юного незнакомца без лишнего дружелюбия, но неравнодушно, а лицо выражало искреннюю озабоченность.

 Отправлено: 08.09.08 12:52. Заголовок: Жизнь медленно, но в..

Жизнь медленно, но верно превращалась в ад. Если еще произошедшее неделю назад Антонио помнил, то сказать с уверенностью, как прошли последние два-три дня, не мог. Боль стала постоянным спутником и ни на секунду не давала о себе забыть. Она разрывала на части грудную клетку, прочно поселилась над правым виском, а недавно завладела и суставами, порождая только одно желание – свернуться в комочек и встретиться с женщиной без лица, но с косой, как можно скорее.

Улицы чужого города были неприветливы, одинаково серы и скучны. Зато стены домов добродушно подставляли свои «плечи», когда не было больше сил идти или приступ кашля сгибал мальчика пополам. Вот и сейчас, когда рядом кто-то остановился, что-то сказал, а прикосновение к плечу давало понять – обращаются именно к нему, Антонио хватался за спасительную опору и пытался, если не сдержать разрывающий легкие кашель, то хотя бы не сопротивляться, чтобы уменьшить боль.

Юноша поднял взгляд на незнакомца. Да, Антонио выглядел сейчас не самым лучшим образом: всегда и так болезненная бледность дополнилась совершенно отсутствующим взором. Чем мог он обратить на себя внимание достойного синьора?
Кажется, мальчик толком не понял, что у него спросили, только лишь отрицательно помотал головой и прижался к стене плечом и щекой, согнув ноющую в локте руку.
Пусть все оставят его в покое. Нет! Пусть лучше все станет, как было прежде, когда в мире Антонио царили тепло дома и безграничная любовь отца.

 Отправлено: 08.09.08 14:45. Заголовок: Окраины Венеции - Ка..

Окраины Венеции - Каналы - Палаццо Амадори.

Как звучит расстроенный инструмент? Надсадно, устало, измученно и совсем не так, как ему следует. Нужно подтягивать струны или, пользуясь камертоном, старательно подбирать звучание многочисленных чёрно-белых клавиш, не допуская ни единой ошибки. И тогда инструмент обретёт прежний голос. Вот только с людьми дело обстоит иначе да и, будучи «испорченными», они порождают совсем иное ощущение. Куда более хаотичное и непредсказуемое.

Паренёк был совсем плох. Маркиз даже не был уверен, что бедняга понял, о чём у него спросили, а отсутствующий взгляд и вовсе говорил об обратном. «И как только его занесло сюда?» - пронеслось в мыслях мужчины, так же беззвучно подкрепившего своё раздумье крепким словцом, мало подходящим аристократу. Хуже всего было то, что отсюда далеко добираться до палаццо Амадори, а по мальчику было видно, что он и шагу толком ступить не может. Данте, придерживая паренька за плечи, хмурился, пытаясь придумать наилучший выход. Воспоминание о компании гондольеров, кутящих в двух-трёх поворотах от места встречи с мальчиком, оказалось спасительным, и больше Амадори не раздумывал.

Сняв верхний сюртук, он накинул его пареньку на плечи. Не ахти какое спасение, но хорошая ткань хранила тепло тела маркиза, а потому хоть немного должна была согреть. Наклонившись, Данте подхватил мальчика одной рукой под колени, другой обнял за плечи и, выпрямившись, поднял его на руки. Юноша оказался болезненно лёгким, хотя, пожалуй, даже в лучшие времена вряд ли мог весить намного больше. Прижав свою неожиданную ношу к себе, Данте быстрым шагом, почти не испытывая затруднений от сомнительной тяжести на руках, направился в ту сторону, откуда пришёл. Ещё издалека он услышал говор гондольеров и как никогда ранее обрадовался звуку человеческих голосов.

«Они уже завершили работу на сегодня и решили отдохнуть с бутылочкой чего-то крепкого». «Нет, почтенный господин, они не настроены отказываться от своей идеи, если только»… «О да, конечно, синьор может не беспокоиться, за такие деньги его доставят в три весла со скоростью, которой могут позавидовать экипажи в городах на суше». «Что вы, синьор, о чём речь, никаких вопросов».

Деньги способны решить многое, и через несколько минут к маркизу подбежал мальчишка, сын кого-то из гондольеров. За мелкую монетку он с радостью согласился быстро сбегать по указанному синьором адресу и передать послание почтенному доктору Скарлатти, чтобы тот как можно скорее явился в палаццо Амадори. Обрадованный обещанием получить втрое сверх, если обернётся быстро, сын гондольера тут же растворился в темноте, а маркиз назвал уже свой адрес, попросив доставить его домой как можно быстрее. К приходу Скарлатти, старого доктора, не первый год являвшегося личным врачом Амадори и по совместительству за весьма немалое вознаграждение регулярно навещавшего приют для женщин, владельцем коего был маркиз, Данте надеялся более-менее привести незнакомого юношу в чувство. Или хотя бы согреть и напоить горячим. Предпринимать что-то ещё до осмотра опытного доктора было бы верхом неблагоразумия.

Всё время, пока гондола и впрямь довольно быстро двигалась в лабиринте венецианских каналов, Данте прижимал мальчика к себе, делясь своим теплом – погода стояла промозглая, от воды вдвойне веяло прохладой, к тому же, похоже, беднягу знобило. Амадори даже толком не разглядел свою находку, пока гондола не добралась до его палаццо и маркиз, расплатившись с гондольером, направился в свои владения, по-прежнему бережно прижимая к груди свою ношу.

- Джузеппе, горячий травяной чай, быстро. И приготовьте к приходу доктора Скарлатти тёплую воду и полотенца. И ещё воду для ванной, - едва войдя и увидев своего слугу, распорядился маркиз. Подумав, добавил: - Потом подготовьте гостевую комнату на втором этаже. Но это позднее.

Не задавая лишних вопросов и привычно не обращая внимания ни на что, кроме непосредственно приказов – словно хозяин явился не с неизвестным бесчувственным мальчиком на руках, а под руку с прекрасной девой в облике Мадонны, - слуга отправился выполнять приказ, а маркиз поднялся по лестнице на второй этаж палаццо, где находились его личные покои и несколько гостевых. Последние, конечно, всегда могли принять гостя, однако прежде следовало бы немного подготовить постель, проветрить, поэтому Данте решил, что пока лучше будет отнести мальчика в ту комнату, в благополучном состоянии которой уверен – в свою.

Войдя в спальню, где предусмотрительные слуги успели поставить два подсвечника по бокам от широкой кровати, Данте опустил мальчика на постель и, освободив от своего сюртука, внимательнее вгляделся в его лицо. И только сейчас маркиз смог толком рассмотреть свою находку – молочную кожу сейчас болезненно бледного, но всё же очаровательного лица, вьющиеся волосы, чуть затуманенные глаза в обрамлении густых ресниц. «Красивый…» - как будто мельком подумал Данте, невольно улыбнувшись, хотя тут же посерьёзнел.

- Надо снять с тебя одежду и укутать. Сейчас принесут горячего чаю, - глядя в глаза мальчику, проговорил маркиз, а ухоженные музыкальные пальцы уже пробежали к застёжкам на одежде нежданного подарка судьбы.

 Отправлено: 08.09.08 16:00. Заголовок: Всю дорогу до палацц..

Всю дорогу до палаццо Амадори Антонио провел в полубессознательном состоянии. Юноша доверчиво льнул к своему спасителю. Ведь так легко, когда не нужно бороться самому, намного проще плыть по течению, которое уж куда-нибудь да вынесет.
Где-то на краю сознания мелькнула мысль о том, с чего бы вдруг совершенно незнакомый человек проявляет столько заботы и внимания. Но мысль так же быстро скрылась, как и появилось. Какое счастье вновь оказаться в тепле и покое.

Чуть дернулся в сторону, когда пальцы мужчины прикоснулись к застежкам возле горла. Антонио в испуге распахнул глаза, не отводя взгляда от лица незнакомца, и накрыл холодной ладонью руку Данте.
- Не надо, - прошептал он.

 Отправлено: 08.09.08 18:03. Заголовок: Данте удивлённо морг..

Данте удивлённо моргнул, когда первое осознанное своё действие мальчик совершил в столь неожиданный момент. Какое-то мгновение маркиз недоумённо смотрел на свою находку, обретшую голос, потом мотнул головой. Кто знает, что испытал мальчик, пока бродил по улицам. И кто знает, что сподвигло его, явно не сына простолюдинов, покинуть тёплое жильё. Амадори присел на корточки перед мальчиком, не убирая руки, но и не продолжая расстёгивать его одежду.

- Тебе нужно согреться, а твоя одежда грязная и влажная. Я велел согреть воду, чтобы ты мог помыться, но на это надо время. Если ты так будешь сидеть, замёрзнешь. Скоро придёт доктор и осмотрит тебя. Пока же тебе нужно согреться и отдохнуть, - Данте вложил в голос всё тепло, которое только было, стараясь не спугнуть мальчика, но при этом убедить его не беспокоиться. - Позволь мне помочь тебе. Я не сделаю тебе ничего дурного. Обещаю.

И он прямо взглянул в серые глаза мальчика жидкой ртутью своего взгляда и доверительно улыбнулся.

 Отправлено: 08.09.08 19:33. Заголовок: Дыхание сбилось, с ч..

Дыхание сбилось, с чуть слышным хрипом вырываясь из груди. Антонио руки так же не убрал и, не мигая, смотрел Данте в глаза, пока тот говорил. Мысли путались в голове, непрошенные образы проносились перед внутренним взором один за другим. Голос звучал так успокаивающе, точно убаюкивал. И юноша поверил, что ничего плохого ему не сделают. Моргнул раз, другой…
- Вы не похожи на ангела, - все так же шепотом проговорил Антонио и убрал руку. Он провел кончиками дрожащих пальцев по щеке мужчины.

 Отправлено: 08.09.08 19:47. Заголовок: Данте невольно вздро..

Данте невольно вздрогнул, когда его щеки коснулись пальцы мальчика - не столько от холода, сколько от неожиданности. Признаваясь самому себе, он ощущал какую-то растерянность, хотя причин для этого не было. Кроме того, конечно, что в его постели сидел чуть живой ребёнок, найденный в неизвестно какой подворотне.

- Совсем не похож, - мягко улыбнулся маркиз, осторожно перехватывая ладошку мальчика и отводя её от своей щеки. Руки Амадори тут же вернулись к застёжкам и завязкам на одежде найдёныша. - Самый обыкновенный любитель находить в венецианских лабиринтах неожиданные подарки. А ангелов на небе встречают. Так что тебе до встречи с ними ох как далеко. И не рассчитывай.

Быстро, но осторожно освободив своего юного гостя от одежды и стараясь не смотреть на него пристально, чтобы лишний раз не смутить, маркиз помог мальчику улечься и старательно укутал его тёплым одеялом. Когда через несколько минут принесли чай, Данте приподнял мальчика за плечи и, подложив под спину подушку, поднёс к губам гостя чашку с ароматным напитком, не рискуя давать сосуд в его дрожащие руки. А сам внимательно глядел на него, надеясь, что до прихода Скарлатти мальчику не станет хуже.

 Отправлено: 08.09.08 20:08. Заголовок: От тепла, окружившег..

От тепла, окружившего истосковавшегося по нему юношу, хотелось спать. Но Антонио упорно не закрывал глаза, а смотрел на своего спасителя. Однако ничего больше не говорил, не хотелось или просто сил не хватало.
Буквально через несколько минут комната наполнилась дурманящим ароматом хорошего чая.
- Горячо… - едва различимо выдохнул юноша и поджал губы. Нет, чай не был горячим, просто с предпочтениями Антонио в его доме все были знакомы, а тут… разве чужие люди угадают, какой чай ты любишь. Мальчик опять зашелся в кашле и прижал руки к груди. Благо чашка с напитком была в руках Данте, иначе бы вся жидкость оказалась на постели. На глазах выступили слезы, ведь человеку так легко плакать от жалости к себе.

 Отправлено: 08.09.08 20:24. Заголовок: Данте быстро вернул ..

Данте быстро вернул чашку на прикроватный столик и, придерживая мальчика за плечи, поглаживал его по спине, тихонько повторяя успокаивающее "тшш", пока не прошёл очередной приступ кашля.
- Тебе надо попить чаю, - мягко, но требовательно произнёс маркиз, заглядывая в уставшее лицо. Потом, тихо вздохнув, поправил подушку так, чтобы не было нужды придерживать мальчика, а сам снова взял одной рукой чашку, а в другую - изящную чайную ложечку. Зачерпнув чаю и слегка подув, маркиз поднёс ложку к губам мальчика. - Давай-ка по чуть-чуть. Не так горячо будет.

 Отправлено: 08.09.08 20:41. Заголовок: Антонио стер слезы, ..

Антонио стер слезы, пока соленые капельки не потекли по щекам. Терпению и доброте маркиза Амадори могли позавидовать сами ангелы.
- Не надо больше, - тихо сказал юноша, когда было осилено три ложечки чая. Его все еще знобило, и мальчик натянул одеяло до самого подбородка, чтобы сохранить как можно больше тепла. Веки с каждой минутой становились все тяжелее и поднимались все неохотнее. Антонио из последних сил боролся со сном. Если только само чудесное избавление от холода темной вечерней улицы не было сном.

 Отправлено: 08.09.08 20:59. Заголовок: Данте как раз пыталс..

Данте как раз пытался решить, что лучше - дать пареньку отдохнуть или всё же как-то пытаться взбодрить его до прихода врача. Однако появление Скарлатти спасло маркиза от принятия сложного решения. Доктор ворвался в комнату подобно маленькому торнадо - невысокий и кругленький человечек с жалкой щёточкой рыжых усиков и залысинами на яйцевидной голове, - он был подвижен и скор, но при этом умудрялся избежать суетливости. В какое-то мгновение он ещё стоял у двери - и вот уже, оттерев маркиза в сторону, принялся ощупывать и осматривать паренька, периодически охая, ахая и цокая языком.
Через несколько минут, когда мальчику в рот были влиты какие-то микстуры и сиропы - сопротивляться этому неказистому на первый взгляд человечку было просто невозможно, - Данте оказался снабжён необходимой информацией, стопкой рецептов и несколькими флаконами с точной информацией о том, как, куда и зачем эти лекарства нужно употреблять. Примерно в это же время слуга сообщил, что ванная готова, и Данте, обернув мальчика в простыню, вновь поднял хрупкое тельце на руки - теперь уже чтобы донести до горячей воды.
Скарлатти, прощебетав ещё о том, что сперва следует кормить мальчика по чуть-чуть, но часто, и добавив, что оставит для маркиза записку перед уходом, откланялся, а Данте со своей ношей вошёл в соседнюю комнату, где исходила паром ванная, наполненная горячей водой с ароматными травами, призванными прогнать простуду. Бережно опустив мальчика в горячую воду, он освободил его от простыни, которую небрежно бросил в сторону, и постарался поудобнее устроить голову мальчика на специальном углублении, сделанном у края ванной.
- Не спи. Слышишь? Пока не спи. Потерпи ещё немножко, - тихо приговаривал маркиз, по наставлению доктора начав втирать мальчику в грудь какие-то мази.

 Отправлено: 08.09.08 21:24. Заголовок: Антонио неподвижно л..

Антонио неподвижно лежал в ванной, безучастно глядя на Данте. Казалось, что юноша сам не желает ничего делать для того, чтобы выкарабкаться из невзгод, обрушившихся на хрупкие плечи.
- Ave, Maria! – облизнув пересохшие губы, едва слышно пропел первую строчку, пожалуй, самой известной молитвы, - gratia plena. Dominus tecum:
benedicta tu in mulieribus, et benedictus
fructus ventris tui, Jesus.
Sancta Maria, Mater Dei, ora pro nobis peccatoribus,
nunc et in hora mortis nostrae. Amen… - остальные слова можно было угадать по быстрому шевелению губ. Антонио поймал взгляд мужчины и тихо спросил: - Правда, не сон?

 Отправлено: 08.09.08 21:39. Заголовок: Словно скрипка несра..

Словно скрипка несравненного Страдивари или его учителя Амати, невесть каким безумцем брошенная под дождём, намокшая, разбушхая, с испорченными струнами... найденная кем-то по странной приходи судьбы, любовно высушенная, очищенная от грязи, с новыми струнами и тщательно настроенная, бережно хранимая в новом специальном футляре - и вдруг впервые после своей несчастной доли породившая мелодию, когда смычок прикоснулся к струнам. Ещё неровную, нервную мелодию, нестройную и не слишком готовую к появлению на свет, но уже невероятно чистую, ни с чем не сравнимую, до рези в глазах живую... Так и никак иначе звучал сейчас для Данте этот мальчик.
- Правда, - просто ответил маркиз и улыбнулся, не удержавшись от того, чтобы потрепать его по волосам. Которые, кстати, тоже не мешало бы вымыть.
Через четверть часа мальчик, вымытый, высушенный, согретый, обмазанный всеми необходимым средствами, уже после того, как Амадори насилу заставил его проглотить хотя бы несколько ложек бульона, запив глотком чаю - просто тёплого, а не горячего, всё так же на руках был перенесён маркизом в подготовленную спальню через три двери от покоев Амадори. Оформленная в светлых тонах комната была не слишком большой, но уютной, создавая ощущение безопасности, тепла и защищённости.
Данте уложил юношу в постель, которая благодаря грелке оказалась тёплой, укутал одеялом и, ещё раз проведя по волосам ладонью, с мягкой улыбкой проговорил:
- Спи. Завтра будет лучший день.

 Отправлено: 08.09.08 21:54. Заголовок: Юный маркиз краешкам..

Юный маркиз краешками губ улыбнулся то ли Данте, то ли каким-то своим мыслям. А когда хозяин дома уже стоял на пороге комнаты, Антонио приподнялся на локтях и слегка прищурил глаза, чтобы лучше видеть лицо этого необычайно доброго и заботливого человека.
- Спасибо, - из его уст почему-то звучало несколько нелепо, точно мальчик не был приучен благодарить и редко произносил такое нехитрое слово. Он тут же отвел взгляд, словно сделал что-то дурное и не хочет услышать справедливого укора.

 Отправлено: 08.09.08 22:05. Заголовок: Он немного задержалс..

Он немного задержался на пороге и, как оказалось, не зря. С лёгкой улыбкой на губах Амадори встретил благодарность мальчика и ответил таким же негромким:
- На здоровье. А теперь спи. Тебе нужно отдохнуть, - Данте ещё несколько секунд постоял на пороге; чуткий музыкальный слух маркиза легко улавливал прерывистое дыхание нежданного гостя. Но сейчас оно, по крайней мере, не было таким вымучанным. Только когда дыхание мальчика выровнялось, Данте покинул его спальню, тихонько прикрыв за собой дверь и велев слугам, если гость проснётся раньше хозяина, позабоиться о нём и тут же разбудить самого маркиза.

Уже потом, спустя несколько минут вернувшись в свою спальню и устало опустившись на только что перестеленную кровать, в полумраке комнаты Данте найдёт на столе записку от Скарлатти с предварительным диагнозом, прочтёт неровный и подвижный, как сам доктор, почерк и, мгновенно помрачнев, скомкает её и бросит в камин.

 Отправлено: 08.09.08 22:26. Заголовок: 4 февраля 1840. Pala..

4 февраля 1842, 13.20. Palazzo Amadori.

Это был первый обед, который постепенно поправлявшийся юноша принимал не в собственной спальне, а за столом с маркизом. Нет, Данте не единожды составлял компанию Антонио, пока тот ел, но сейчас это было нечто совсем иное - новый шаг к выздоровлению, которого Амадори добивался всеми правдами и неправдами. Последнюю неделю, особенно первые дни, пока юный маркиз мучался лихорадкой, Данте почти не отходил от его постели, собственноручно втирая мази, вливая в рот мальчика лекарства и бульоны, проявляя недюжинное упорство, когда Антонио пытался отказываться. Результат, как говорится, был налицо: неделю спустя после их встречи на городских окраинах Антонио выглядел куда лучше. Худоба, конечно, никуда не делась, но перестала быть болезненной и стало понятно, что это и есть нормальное состояние юноши. Именно юноши - в конце концов стало ясно, что нежданный гость немного старше, чем изначально предполагал маркиз, а когда Антонио сам назвал свой возраст, предположения Данте подтвердились.

История жизни мальчика, не так давно услышанная маркизом из его уст, заставила надолго помрачнеть, но, по крайней мере, объяснила реакцию Антонио на попытку Данте снять с него одежду. Мысленно пообещав себе, если встретится с тем самым гсподином хорошим, совершенно не аристократично пнуть его лицом в грязь, Амадори предпочёл больше не упоминать при мальчике о том, что могло его огорчить.
Так что за небольшим столом, накрытым в малой гостиной, идеально подходящей для приёма пищи небольшими компаниями, Данте старался придерживаться как можно более положительного настроя, тем не менее всё же упрямо следя, чтобы Антонио ел достаточно и не забывал про свои лекарства.

 Отправлено: 08.09.08 22:48. Заголовок: - Я больше не хочу, ..

- Я больше не хочу, - второй раз за время сегодняшнего обеда проговорил Антонио. В этот раз не стал поднимать взгляда на Данте. Хозяин дома хоть и был невероятно добр к юноше, но за его здоровье беспокоился, кажется, больше, чем сам Торелли. Ему же не терпелось взять в руки одно из райских яблочек, которое лежала на краю вазы и словно поглядывало на Антонио своим невидим оком, манило попробовать себя на вкус.

 Отправлено: 08.09.08 22:57. Заголовок: - Чёрт с тобой, ешь ..

- Чёрт с тобой, ешь что хочешь, - махнул рукой Данте, решив, что съеденного будет и спрямь достаточно для поддержания сил. Лучше он через некоторое время подговорит юношу на чай с булочками.
Сам Амадори давно насытился и теперь медленно цедил янтарное вино из тонконогого бокала, с интересом наблюдая за своим гостем. На лице маркиза было написано выражение отстранённой задумчивости, которое, впрочем, вскоре сменилось на внимательное, когда мужчина вновь посмотрел на Антонио.
- Не забудь потом микстуру выпить, - кивнул он на небольшой мерный стаканчик с мутной жидкостью. Предвосхищая протест юноши, не допускающим возражений тоном добавил: - Да, я знаю, невероятно дрянная на вкус штука, но если мы не хотим, чтобы все усилия пошли насмарку, тебе нужно выполнять все указания врача.

 Отправлено: 08.09.08 23:38. Заголовок: В мгновение ока вилк..

В мгновение ока вилка была оставлена возле тарелки с почти нетронутым обедом, а в тонких пальцах уже зажато маленькое круглое яблочко. Будь на месте синьора Амадори отец, уже бы сделал Антонио замечание за отсутствие хороших манер, которые должны быть верными спутниками любого уважающего себя человека.
Едва юноша успел откусить небольшой кусок «райского» плода, как Данте напомнил ему о лекарстве. Яблоко тут же утратило свой вкус, а на лице Антонио отразилась вся гамма чувств, испытываемых в этот момент.
- А долго еще нужно его пить? – ответ на этот вопрос он страстно хотел узнать и так же сильно страшился услышать.

 Отправлено: 08.09.08 23:48. Заголовок: - Долго, - откровенн..

- Долго, - откровенно ответил маркиз, покручивая в пальцах бокал. - Потом, возможно, нужно будет сменить его на другое лекарство. И тоже очень долго пить. Хотя есть надежда, что всё обойдётся, и первой микстуры будет достаточно.
Данте пригубил вина и неожиданно шумно опустил бокал на стол. Откинувшись на спинку стула, мужчина сцепил пальцы в замок и внимательно поглядел на Антонио. Скрывать что-то маркиз не хотел. Это можно было простить родителю, но и то виделось неразумным: юноша уже достаточно взрослый, чтобы делать верные выводы из услышанного.
- Болезнь может снова вернуться и протекать куда серьёзнее. А если запустить, итог может быть плачевным, - голос Данте не допускал сомнений в сказанном. Сейчас Амадори говорил со своим найдёнышем на равных, надеясь, что тот это оценит и правильно отреаагирует. - Поэтому какое-то время тебе нужно будет пить некоторые лекарства. Если окажется, что болезнь отступила, можно будет прекратить, но при этом пристально следить за здоровьем, не переохлаждаться и всё в том же духе. Понимаешь? Ну и не шляться промозглыми ночами по подворотням, само собой...

 Отправлено: 09.09.08 00:15. Заголовок: От последних слов Ан..

От последних слов Антонио вспыхнул, бледное лицо покрылось неровными красными пятнами. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но не произнес ни звука. Надкушенное яблоко нашло приют рядом с недавно оставленной вилкой.
С минуту юноша гипнотизировал взглядом стаканчик с мутной жидкостью, и только потом вернул взор маркизу.
- Я знаю, - сдавленно проговорил он. – Уже почти год… Только дома лекарства я пил не всегда, и они были не такие гадкие на вкус, - совсем по-детски закончил Антонио.